Памятник танкистам-добровольцам - авторства Льва Головницкого. Образ рабочего и уже солдата. В фартуке и в танкистском шлеме на голове.
Памятник этот уже давно стал неотъемлемой частью культурного и исторического пространства Челябинска.
А несколько лет назад на улице Воровского появился иной образ «человека труда». Скульптуру эту в народе прозвали гермафродитом, куском Терминатора.
Вот описание этого арт-объекта в одном из комментариев:
«Коренастый мужской торс, составленный из частей какой-то машины. Руки обрублены чуть ниже плеч. Этакая биомеханическая версия Венеры Милосской».
«Безголовый, безрукий гермафродит «Венер» в центре Челябинска стал символом дурного вкуса властей города».
О сути своего «Венера» создатель скульптуры Камиль Сайфулин всказался так: «Венер» – это собирательный образ рабочего человека. Главная идея композиции – сила и мощь, именно поэтому акцент сделан на торсе. Я пользовался трубами, шестернями, гайками, прутами, чтобы как можно ярче выразить характер своего героя. У него есть даже сердце. Самая важная часть Венера спрятана в левой части железной груди за дверцей с краником. Я очень люблю металл, у меня в гараже целый склад понравившихся мне деталей».
Как поется в песенке: «Я его слепила из того, что было».
Так совпало – перед своей первой встречей с «Венером» прочитал любопытную публикацию –«ЦРУ в борьбе за русских абстракционистов».
Суть ее была в том, что в годы холодной войны спецслужбы США специально формировали ценность примитивного искусства в СССР, тем самым способствуя снижению эстетической планки и среди советских художников и среди публики.
Между тем в то время социалистический реализм, может быть, угнетал своей чрезмерной идеологизацией в темах и сюжетах, но зато он строился на традициях русского реализма, профессионального мастерства.
Подумалось: может быть, кому-то выгодно, чтобы уральского человека труда, уральского рабочего воспринимали именно так – неким уродцем, к тому же с винтом вместо головы.
И вот история с «Венером» нашла свое продолжение. Теперь его можно встретить на набережной реки Миасс возле Исторического музея.
Венер здесь оказался в «компании» себе подобных арт-объектов, собранных из винтов и гаек, каких-то железяк. Наверное, такие «скульптуры» требуют фантазии авторов, но считать их произведениями искусства, отвечающими законам гармонии и красоты как-то трудно.
Тем не менее, наверное, Венер нашел свое место в городе. По крайней мере, теперь в нем уже вряд ли будут искать «черты уральского рабочего».
